2010 Июл   Мы продолжаем дело, начатое в СССР

Сегодня в Дубне начинается строительство научно-производственного комплекса «Бета». В его возведение и оснащение будет вложено как минимум 1,3 млрд руб., а главной задачей комплекса станет выпуск уникального медицинского оборудования для очист­ки крови от вредных веществ и вирусов. Председатель совета директоров ГК «КОНКОР» ВЛАДИМИР КОНОНОВ рассказал РБК daily о том, какие ощутимые перемены ждут медицину и науку в целом в связи с этим событием.

От пиявок до нанотехнологий

— Что особенного в будущем научно-производственном комплексе? Что на нем будут производить?

— Масштабы у этого проекта огромные. Мы освоим технологию, которая недоступна еще никому в мире. Речь идет о каскадных плазмофильтрах, позволяющих проводить уникальную очистку крови. В основе технологии каскадного плазмафереза — два плазмофильтра. В первом каскаде кровь разделяется на R-массу, собственно кровяные тельца, эритроциты, тромбоциты, лейкоциты и на грязную плазму. Грязная плазма идет во второй плазмофильтр — самый сложный. Если в первом диаметр пор порядка 200—400 нанометров, то во втором — 40—80 нанометров. Плазма в нем очищается. Затем очищенная кровь и чистая плазма возвращаются обратно. Таким образом, за одну процедуру в течение трех часов можно очистить весь объем крови, находящийся в организме человека.

— Для чего вообще нужен плазмаферез?

— Выражаясь простым языком, раньше были пиявки, кровопускание — то, что делали лекари в давние времена. При этом с частью крови выходила грязная плазма, поскольку 90% патологических веществ в организме человека находится в ней. Сейчас же для очистки крови используются современные высокотехнологичные методы. Скажем, на нашем оборудовании мы проводим процедуру плазмафереза даже младенцам.

Если у ребенка патология, которую нужно вывести из маленького организма, то именно наше оборудование позволяет это делать. Западная техника очень дорогая и громоздкая. У взрослого человека экстракорпоральный контур, по которому проходит кровь, очень длинный. Однако у новорожденного количество крови небольшое, а нашими средствами можно создать настолько маленький контур, что организм младенца не обескровливается.

— А какие еще есть области применения?

— Плазмаферез можно проводить в полевых условиях. Давайте вспомним, к примеру, «Норд-Ост», когда при освобождении захваченных террористами заложников было отравление газом. Если бы наше оборудование находилось уже там, мы сделали бы пострадавшим процедуру и многие остались бы живы. Неважно, какой газ воздействовал на людей. Кстати, наше оборудование спасало жизни на Гаити после землетрясения. Пострадавшие там переживали синдром сдавливания, когда омертвленные клетки забивали клапаны сердца. Есть единственный способ убрать мертвые ткани — процедура плазмафереза.

В экстремальных условиях на Гаити не было даже электричества. Тогда процедура плазмафереза проводилась в безаппаратном режиме. Просто в подобных случаях она делается дольше. Аппарат ускоряет эту процедуру.

Большая чистка

— Когда на научно-производственном комплексе «Бета» будет запущено производство?

— За два с половиной года собираемся построить комплекс. А еще через два-три года мы рассчитываем выйти на нужный уровень государственных закупок, тем более что так называемый сет (плазмофильтр, магистрали, катетеры, клапаны) стоит всего около 1 тыс. руб. Мы надеемся, что сотрудничество в будущем с государством, а именно в области здравоохранения, будет все плотнее и плотнее.

— Как сейчас реагирует государ­ство на вашу инициативу?

— Самая большая проблема в том, что власть, даже заинтересованная, пока не всегда имеет возможность закупать в каждую больницу такой фильтр. Мы бы не хотели, чтобы государство вместо отечественной медицинской техники закупало импорт­ную, ведь по всем показателям наше оборудование на уровне мировых стандартов. А сами аппараты минимум в пять раз дешевле, чем зарубежные аналоги. Мы хотим открыть в России сеть собственных кабинетов и центров плазмафереза и туда поставить наше оборудование. Подобные кабинеты должны стать известным отечественным брендом.

— А за границей как относятся?
— Мы сейчас прорабатываем рынок Индии и Китая. Для нас вообще Юго-Восточная Азия представляет особый интерес. Но проблема в том, что если мы с партнерами подпишем контракт, скажем, с Индией, то минимум на пять лет оставим Россию без отечественного оборудования. С точки зрения бизнеса нужно идти туда, где тебе «светит» прибыль. Однако мы привыкли действовать с позиции ответственного гражданина.
— Как появилась на свет сама идея проекта?

— Проект изобретали десятилетиями. Это наследие Минатома СССР. Еще в советские времена поняли, что трековая мембрана — лавсановая пленка, облученная, засвеченная и протравленная, — представляет собой уникальный фильтрующий материал. Такое открытие сделал известный ученый, физик-ядерщик, друг Курчатова, академик Георгий Флеров. Когда была перестройка, многие проекты были заброшены. Мы в середине 90-х годов заинтересовались мембраной. В 98-м стали строить первый завод — научно-производственный комплекс «Альфа» — и начали на нем производить продукцию в 2001-м. Теперь дошло дело и до второго завода. А саму мембрану, как видите, изобрели в Советском Союзе умные головы, великие ученые.

— Помимо производства в комплексе «Бета» будут проводить и научные исследования, какие?

— Там будет лаборатория модернизации новых изделий, потому что наномембраны позволяют делать не только плазмофильтры по очистке крови, но и по очищению воды, воздуха. Можно будет очищать авиационный керосин — убирать из него воду. Так что действительно полезных применений этого открытия великое множество

Издание:  Газета "РБК daily"
Ключевые слова:  РБК, кононов, медицина, статья